ОТКРЫТЫЕ ПИСЬМА АРМЯНСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

Критиковать – значит душевно страдать.

 

1

События последнего десятилетия – резня турецких армян, создание и ликвидация Армении, образование новых русскотурецких границ и возникшие вследствие этого для нас новые тяжелые условия на Ближнем Востоке, тревожное состояние лишенных родины армян в западных колониях и т.д. – все это поставило нас перед новой действительностью.

Все основные стороны нашей жизни испытали потрясение. Произошли громадные изменения, примечательные явления. И общеизвестен тот факт, что события эти развивались абсолютно противоположно нашим настроениям, под диктовку внешних обстоятельств. Мы оказались бессильными дать им соответствующее направление. Это означает, что внутренне мы не были готовы понять смысл событий, направить их в русло наших политических устремлений.

Мы обладали ужасным психологическим недостатком и естественно, что последствием этого не могло не стать наше сегодняшнее безутешное положение.

Положение это принимает, однако, особенно трагический характер по той причине, что в то время, как, с одной стороны, после катастроф и испытаний волею истории наш народ взрослеет, идея независимости в нем, получая всенародное признание, становится психологией, с другой стороны, он ослаб, уменьшился и в условиях востока создание им самостоятельного государства – с точки зрения численности – стало проблематичным.

Естественно, что ядро аармянского государства должна составить Советская Армения со своей территорией в 28000 км2 и примерно миллионом жителей. Не было бы особых условий мусульманского востока и взаимоотношений исламских народов, нетерпимости, ставшей психологией на протяжении кровавых столетий, политических устремлений турецко-татарских народов, может и было бы возможным постепенное развитие Советской Армении и излишней – наша обеспокоенность.

Однако, одного лишь взгляда на карту достаточно, чтобы понять, что нас ожидает.

Все стратегически важные позиции этой маленькой Армении отобраны. Она окружена нашим извечным врагом. Это окружение осуществлено с расчетом, имеющим очевидный смысл, а именно: при удобном случае в самое короткое время и с наименьшими потерями уничтожить армянство.

Армения уязвима с нескольких различных позиций, и всего за несколько часов Турция с этих позиций может отрезать, отделить друг от друга армянские провинции и соединиться с Азербайджаном.

Враг полон решимости нас уничтожить, у нас нет программы самозащиты и обеспечивающего самозащиту оружия.

Однако годы проходят – и никаких усилий в этом направлении.

Это – чрезвычайно прискорбное обстоятельсво, и оно заслуживает пристального внимания. Оно означает, что наш народ не только имеет ошибочное представление о войне и мире, но и неисправим в своем беспечном отношении к собственному существованию, лишен способности следовать советам и наставлениям, не способен понять ту элементарную истину, что миролюбивые и трусливые народы страдают от войн несравненно сильнее.

Моральный и материальный прогресс – значит самозащита посредством внутренних сил. Императивом прогресса является самозащита. Уже никто – кроме нашего народа – не верит, что возможно остановить победоносный локомотив прогресса мольбами поверженных наземь, побежденных и слабых.

Отныне ни для кого не секрет, что государства являются естественными противниками, из которых каждый стремится расшириться, усилиться и выиграть за счет соседей. Нападает тот, кто чувствует себя сильным и готовым к нападению, считая наилучшей обороной упреждающее нападение.

Нападает тот, кто видит перед собой слабость.

Каждый народ, побуждаемый железной необходимостью, готовится заранее, делает то, что делают все.

Слабый испытывает страх быть поглощенным сильным, а сильный зорко следит, как бы противник не превзошел его.

Так миролюбивые и трусливые народы ослабевают и становятся добычей тех, чья сила растет и беспрепятственно развивается.

Поймем и следующее:

- договоры заключаются не ради мира, а ради жизненно важных, насущных интересов государств.

Государства считаются с международным правом и уважают подписанные ими договоры, пока выигрывают от существующего положения, однако как только им покажется более выгодной другая ситуация, “бумажная” дружба с другими, они плюют на договора, оставляют прежних союзников и угрожают всеобщему миру.

Это – реальная сущность вещей, это – реальный мир, а не тот, неправильным и обманчивым представлением о котором убаюкивалась и продолжает убаюкиваться наша сентиментальная нация. 

2

Трудолюбивый и наделенный такими способностями в построении своего материального будущего, обеспечивающий себя материальными благами на все случаи жизни, считающий смешным, если кто-либо летом лишь восхищается красотой солнца и не думает о зиме, наш народ удивительным образом является идеалистом в отношении мира, молится за него и абсолютно не верит, что есть зима войны.

Однако война приходит вопреки нашему желанию, потому что закон противоборства правит миром.

Эту истину не хочет понять наш народ – и по этой причине богатства, накопленные кропотливым трудом в мирное время, отдает во время войны врагу, а сам, подобно попрошайке, становится обузой для чужих.

Мы хотели бы, чтобы наш народ тоже наконец понял, что состояние мира не только не вечно, а является лишь временным перемирием.

Состояние мира даже не является нормальным, мира нет на нашей планете, не может быть и в истории человечества.

Война – неизбежный момент в жизни народов, она не ведется только по соображениям разума, война – одно из самых бурных проявлений человеческой эволюции. Война – инстинкт, и в этом причина того, что люди воюют почти невольно, идя против требований разума, моральных законов, и сознательно обращаются к последствиям лишь после сведения счетов, победы или поражения.

Состояние мира для современного человечества не что иное, как усталость.

Обречен тот народ, который быстро устает.

К войне стремится тот, кто здоров.

Война – желание здорового и крепкого, также как мир – вожделение слабого, мечта усталого.

Несомненно, состояние мира было бы благом для усталых народов, если бы победившие в войне не были способны злоупотреблять миром.

Злоупотребление состоянием мира еще более катастрофично для побежденного народа, чем даже сама война.

История знает мало примеров истребления народов, в то время как огромные народы, пребывая в невыгодном мире, не подвергаясь кровопролитным ударам, медленно исчезали.

Мир, царящий сейчас на Ближнем Востоке, для нас – мир медленного уничтожения.

Враг сторожит не только превращенную в кладбище турецкую Армению, но и внимательно наблюдает за миром в Советской Армении. В любую минуту он может нарушить этот мир, и если до сих пор не попытался помешать – это означает, что так более выгодно для его политических целей.

Кроме этого печального обстоятельства, имеются и другие психологические причины, которые сделали нас еще большими пессимистами в отношении будущего нашего народа.

Прежде всего, нынешняя Армения чрезвычайно бедна и мала.

Надеяться, что в специфических условиях Кавказа, находясь под властью чужой нации, будучи окруженным враждебными народами, армянство должно процветать культурно и экономически, стать политической силой, создать государство – самообман.

Нынешняя Армения едва ли составляет 1/12 нашей исторической родины. Это не родина, а родимый угол.

В сегодняшних своих границах она не в состоянии принять рассеянных по всему миру и лишенных родины армян, чье положение скитальцев катастрофично с двух точек зрения: прежде всего, они подвержены безусловному исчезновению, как, например, в Турции – истреблению, в других местах – ассимиляции.

Родной угол и народ – скиталец. Судьба, повергшая наш народ в сомнения и колебания, то есть – в национальный пессимизм. И
горе тому народу, который заражен этой болезнью: он стоит на краю могилы.

Не будем ужасаться, однако, и без суетных иллюзий и излишних предубеждений примем горчайшую правду – наше будущее в опасности.

3

Было бы бессмысленным признать эту истину, если бы она лишь повергла нас в ужас, но не потрясла.

Потрясения в жизни народов – рычаги спасения. Безнравственен и потерян тот народ, который ради выживания не способен на глубокие потрясения.

Только способные на глубокое душевное потрясение народы могут обновляться. Не катастрофично нести потери, катастрофично нести напрасные потери, то есть быть неспособным наставляться, приобретать опыт, трезвость под влянием прошлых событий, - более ясно – катастрофично быть неспособным к переоценкам.

Без переоценок теряют смысл искания, а без исканий не только умирает мысль народов, но и сами народы. Мы должны подвергнуть переоценке не только реальную природу событий, но и в особенности субъективные стороны нашей духовной жизни.

Мы должны искать, найти реальные причины наших несчастий, признать свои настоящие раны, подвергнуть исследованию душу нашего народа, после чего только может идти речь о лечении.

Действительно, почему проиграл и оказался брошенным своими друзьями армянский народ?

Кто виноват, географическое ли положение страны, христианская ли Европа, мусульманская ли Азия, судьба ли?

- Все, кроме нас, - так рассуждает наш неисправимый обыватель.

Это умонастроение... Жалуются, недовольны, проклинают
судьбу и бесконечно повторяют, что мы находимся на великих перекрестках мира, что плохи они, эти перекрестки.

Здесь только одна жалкая истина, но какие великолепные преимущества взамен. Ведь наше нагорье неприступно, каждая из наших гор – неуязвимая преграда. Не видеть этого и оплакивать судьбу – есть не что иное, как самооправдание слабого и не храброго. Самооправдание – психология слабого. В этом есть не только предубеждение, но и недостаток добродетели.

Было бы неправильно верить больным, когда они жалуются на мир.

Мир – это представление, а источником представления является собственная душа.

Когда народы недовольны своей родиной, они больны душою.

Может и вправду народ, расположившийся на одном из самых неприступных в мире нагорий, недостоин своей судьбы, но судьба – никогда не бывает неблагодарной.

Будь армянство сильным, оно творило бы чудеса на этом великолепном мировом мосту. Но было немощным, ослабло – и стало недостойно своей родины.

Больной, несчастный народ, имевший до сих пор два достоинства: свои несчастья приписывать внешним причинам и надеяться на то, что спасение придет извне.

В этом причина нашей странной веры и воодушевления, когда чужие выполняют свои обещания, и настолько же странного нашего разочарования и отчаяния, когда они эти обещания нарушают.

Катастрофическое самоотрицание, настолько обесценившее нас психологически, что мы не даем себе труда даже в наших несчастьях увидеть часть и нашей вины. Мы считаем сами себя настолько недостойными, что не предполагаем, что в политической жизни причиной чего-либо – даже несчастья – можем быть мы сами. Все происходит, может, для нас, но вне нас, независимо от нас. Слепое политическое приспособленчество затуманило наш разум до того, что мы даже не видим грубую, кричащую истину – в наших несчастьях виноваты не все, кроме нас, а прежде всего мы сами.

4

Странно – рассуждает наше обывательское сознание – наша вера в Европу была слепым чувством, наша снисходительность к врагу – христианской, но тем не менее мы оказались разбитыми и всеми покинутыми.

Ничего странного! Оказались разбитыми и покинутыми, потому что абсолютно не знали психологии европейцев.

К Европе у нас было христианское чувство, и по причине нашего странного мистицизма – нашей национальной болезни – наши собственные настроения мы приписали европейцам и глубоко верили, что все христианские народы имеют те же чувства по отношению к нам, что все войны ведутся во имя нашего спасения.

Этот самообман сделал нас политическими попрошайками, а поскольку мы к тому же были слабы, то и плаксами.

Попрошайничество и плаксивость – психология целого периода, наше единственное политическое оружие. Однако, плаксивость является доказательством духовной незрелости или трусости. Попрошайничество вообще отвратительно. Попрошайке помогают не только побуждаемые состраданием, но зачастую из брезгливости.

Ужаснее политическое попрошайничество, потому как в политике нет сострадания, а брезгливости – очень мало.

Нет места попрошайничеству в политике. Эгоизм назойливого попрошайки считает абсолютно естественным, чтобы люди, даже самые недостойные, сжалились над ним.

Более назойлив и требователен попрошайка, если он также и инвалид.

И вот этот эгоизм попрошайки и требовательность инвалида стали психологией.

Внушенные евангелием, эти два психологических качества приобрели характер политической истины, дипломатического оружия. Для христианской паствы, но только для нее – это чудесная добродетель.

Сегодня мы проклинаем политических благодетелей, но забываем, что удел попрошайки и инвалида – богадельня, а не независимая родина.

Вчера мы были такими, будучи религиозной паствой, сегодня мы претендуем на то, чтобы считать себя политической силой, но не освободились от психологии паствы, пронизавшей политическое мышление различных течений, которые благодаря этому бессознательно ухватились за идею ориентации.

Правда, заметен шаг вперед – от христианской предубежденности к приверженности ориентации – но во всяком случае следует признать одно, что определенная часть нашего народа, пожалуй, не готова к политической жизни, незрела, бессильна, труслива и абсолютно не свободна от прежних умонастроений.

В блужданиях армянской политической мысли это – второй этап, этап становления полунезависимого мышления.

За короткое время этот период имел катастрофические последствия, и кажется, что он продолжает еще более затуманивать, окровавливать нашу судьбу, раскалывая, ослабляя изнутри наш народ.

Эти течения уже получили в нашей жизни свое выражение как приверженность различных политических группировок русской или западной ориентации, даже поговаривают о турецкой ориентации.

Безумные, с точки зрения блага нации бессмысленные столкновения этих группировок в наибольшей степени содействовали падению Армении и ее разделу между Россией и Турцией.

Однако, не только политические потери являются следствием этого умонастроения.

Самое страшное, что оно постоянно будет внушать нашему народу убеждение в том, что он слаб, нуждается в покровительстве других, и тем самым лишит его воли, ослабит, сделает неспособным хотя бы организовать собственную самозащиту своими силами.

Претендующие на независимость народы должны прежде всего освободиться от подобного умонастроения.

Народы, лишенные самостоятельности, не могут создать государства. Государственность подразумевает независимое политическое мышление, уверенность в своих силах в борьбе, инициативу в управлении, а победа есть не что иное, как результат уверенной в себе инициативности.

Были случаи, когда та или иная наша область оставалась в изоляции, но благодаря психологии решительного одиночки, успешно осуществляла свою самооборону.

И, в противоположность этому, когда мы придерживались политики опоры на внешние силы – жестоко проиграли.

Проиграли, потому что руководствующийся принципами опоры на внешние силы лишен психологии решительного одиночки, иначе говоря – всякой возможности победы.

Политика вообще страшится изоляции, а политика ориентации есть не что иное, как страх перед одиночеством. Проникся народ таким страхом – побежден, потерян.

В этом еще одна причина наших несчастий, примем и эту истину.

Из-за настроений упования на чужих в некоторых наших политических течениях, недостатка уверенности в себе и страха одиночества наш народ, в других случаях сумевший бы успешно организовать свою самооборону, превратился в безвольную толпу и проиграл.

Наши поражения были психологическими, мы проиграли не потому, что были слабы численно и технически, а потому что были слабы духом.

Под чужим управлением армянин – редкостный и воинственный боец, а под собственным знаменем – зачастую трус и пораженец.

В Карсе дислокация наших войск была предпочтительнее, как с точки зрения естественных условий, так и в смысле организации обороны, мы имели также преимущество в живой силе, были лучше обеспечены боеприпасами, но при всем при этом проиграли, потому что отсутствовала решимость психологии одиночки, вера в возможность достижения чего-либо самостоятельно. Мы проиграли, потому что, как нация, лишь частично осознали наш долг, частично поняли реальные условия существования, попытались подняться, но не вместе и не по велению внутренних сил.

Мы проиграли, потому что вместо того, чтобы всецело использовать духовные силы нации, стали искать покровителей.

Завтра, при таких умонастроениях, мы исчезнем окончательно. Спасемся, если освободимся от предубеждений, если попытаемся встать на ноги, однако, не по внешнему воздействию, по желанию других, а нашим внутренним, естественным неудержимым порывом.

Только так народ может стать политически и духовно свободным. Содействующие нам на этом пути силы должно использовать как союзников, друзей.

Использовать, а не молить – понял армянин различие, значит, стоит на пути спасения.

До сих пор ищем благотворителей и покровителей – значит, больны, слабы и незрелы духом.

После этого должно говорить о союзниках, потому что мы хотим стать здоровыми и мужественными душой.

Союзники, а не благодетели – это означает, что армянин храбр и ищет друга для самозащиты, для войны. Это – право храброго, того, кто решил победить в одиночку, и ищет союзника лишь для облегчения победы.

Χрабрый народ – только у такого бывают союзники, только такому протягивают руку государства. Поймем и эту истину.

Чтобы спастись, нужно также стать смелым, то есть – преодолеть собственный страх.

Только освобожденный от страха дух способен видеть и представлять мир в его реальности.

Страх всегда порождает чудовищ.

Народы зачастую умирают именно из-за этих чудовищ.

Пробелы в политическом сознании, неуверенность в себе, психология страха – вот наш трехглавый враг.

И пока мы не сможем убить в себе этого внутреннего врага, не сумеем освободиться от врага внешнего.

Сказано: “Я, человек, должен себя преодолеть”.

Итак, пока армянин не сможет побороть себя – убить в себе чудовище страха, воодушевиться новым умонастроением, измениться душою, короче говоря, пока не станет храбрым и не будет нести имя храброго, наш народ не сможет не только освободиться политически, но и избежать исчезновения как нации.

В сложившихся для нас на Востоке условиях может жить храброе и исповедующее храбрость армянство, но не сегодняшнее.

В войнах побеждает храбрый – это означает, что побеждает тот, кто обуздал собственный страх, кто прежде, чем вступить в единоборство с врагом, построил в своей душе храм победы.

Война – столкновение не грубых машинных сил, но – духовных возможностей народов. Более того, война – столкновение народных богов. Техника – оружие, средство, дух – кузнец войны.

Оружие необходимо – но в храбрых руках.

Готовящиеся к войне народы прежде всего вооружаются психологически.

Не учтено это условие – поражение и сдача технических средств врагу неизбежны.

Чтобы победить, нужно преодолеть свое поражение.

Преодолеть свое поражение – значит, быть способным к самозащите, которая есть не что иное, как поражение врага.

 

§

 

Самозащита – вот что диктуют время и прогресс.

Самозащита – вот наша новая религия.

Самозащита – вот единственный способ обеспечить существование как народов, так и их богов.

И вовсе не эгоизм, когда народ провозглашает самозащиту своей религией.

Напротив, кровавые трагедии подталкивают народы к такому убеждению, и самые праведные народы имеют право на такую религию.

Самозащита не только естественное право каждого народа, а и обязанность по отношению к человечеству.

Народы живут для себя, творят – для человечества. Недостоин жить живущий только для себя. Народы должны творить – а потому имеют право на жизнь.

Народ, который не способен на самозащиту, лишен элементарных добродетелей, критерием которых является лишь проявленная способность к самозащите. Лишен народ способности к самозащите – значит лишен всяких добродетелей, лишен морального права на существование.

Долгое время мы умоляли о гарантиях жизни, имущества, чести – тогда мы были не только слабы, но и лишены добродетели.

Жизнь народов не милость тиранов, они не могут жить милостыней и не должны жить ею.

Паразит тот народ, который в деле самозащиты полагается только на чужую милость.

В жизни паразит аморален, а таким нет места в истории.

Примем также и эту истину. Без гнева.

Самозащита не есть дар чужого, но нечто от себя – себе, влияние свое – на себя.

Самозащита народа есть его внутреннее усилие жить. До сих пор это усилие проявлялось в виде молитвы, мольбы, попрошайничества и как следствие – тысячи и тысячи пассивных жертв. Сейчас это усилие должно стать выражением нашей внутренней силы.

Прогнило наше старое оружие, растлены старые рукописи. Сейчас мы должны услышать слово нового евангелия – Евангелия Мужества.

С Ваагном мы должны говорить сейчас – с Богом древнего мужественного армянства. Новая святая книга должна быть вложена в руки нашего народа – Евангелие Мужества.

Мужество – вот что должно стать призванием наших будущих поколений, поскольку это высокое качество спасает народы от физического и морального падения, поскольку мужество – единственная божья благодать, с помощью которой народы приобретают и обеспечивают независимость.

Вот почему пророками мужества должны стать все лидеры армянской интеллектуальной и духовной жизни.

И школа, и церковь, и политические партии, и пресса, и непартийные организации – все, все должны преисполниться новым умонастроением, должны повторять новые истины, повторять без конца, без устали, до тех пор, пока идея смелой, мужественной самозащиты не станет народным умонастроением, искренней страстью, психологией, до тех пор, пока армянство не станет способным на самозащиту.

5

Церковь.

Она должна пересмотреть свое неправильное восприятие христианской любви, чтобы прекратить считать слабость добродетелью и убивать волю нашего народа.

Неверно поняла она смысл христианской любви и вследствие этого на протяжении веков стала причиной беспримерной трагедии нашего народа.

Любит тот, кто силен, кто богат душою, в ком сила бьет через край.

Бесплодна любовь слабого.

Прощение слабого – угодливость.

Христос любил, поскольку был силен, он любил потому, что был могуч до уровня любви и прощения.

Его личная жизнь должна стать ориентиром для церкви.

Завет его смерти – героическая жертвенность.

Он пожертвовал собою, потому что был героем идеи.

Только мужественный, смелый, только герой может пожертвовать собой.

Слабый не способен ни на любовь, ни на самопожертвование.

Народ, не способный на две эти добродетели, обрекает свое существование на случайности судьбы.

Не тот христианин, кто неправильно понял основы христианского учения, попал в сети предубеждений и ослаб до степени исчезновения, а тот, в ком есть нечто от Χриста – хотя бы искра души всемогущего богочеловека.

Он был всемогущ, всесилен – мы должны быть, по крайней мере, могучими и сильными, чтобы уметь любить и жертвовать собой.

Ошибалась, жестоко ошибалась наша церковь, проповедуя мораль нищих и обездоленных.

Впредь она должна говорить о мужественном народе, способном на любовь и самопожертвование, если хочет, чтобы хотя бы следы христианства остались в Малой Азии и Армении.

Сильный и мужественный народ, такой, который способен презреть смерть во имя своего существования!

Так выживет не только армянство, но и армянская церковь.

Самозащита армянского народа – вот новое кредо армянской церкви.

И если не воспримет она эту истину, не станет исповедовать, распространять денно и нощно эту спасительную идею, если всеми доступными ей методами не будет содействовать делу нашей самозащиты – тогда она обречена на гибель.

§

Пресса.

Ее обязанность – давать народу сжатую правду.

Цель – осветить истиной путь народа в будущее.

Нет у прессы этого призвания, значит она – никому не нужный паразит, и понапрасну народы содержат ее за свой счет.

К несчастью, за некоторыми исключениями, такова наша армянская пресса.

Слухоописательство, а не пресса – это означает, что мы пока не созрели, что не можем обнаружить внутренние сложности нашей жизни, высветить их, и вместо этого занимаем нашу мысль внешними событиями, слухами.

Для нас пока представляет интерес лишь то, что происходит вне нас или касается нас лишь внешне.

Это умонастроение господствовало в нашей журналистике почти с момента ее зарождения.

Спасение извне – этого достаточно, чтобы журналистика воодушевилась внешними благоприятными признаками, сочувствен ной улыбкой некоего дипломата, проармянским высказыванием какого-нибудь известного европейца, деятельностью в пользу армян какого-нибудь миссионерского общества, проармянской резолюцией какого-нибудь пацифистского конгресса, прочувственной речью какого-нибудь парламентария после какой-нибудь армянской резни и, наконец, такими событиями, которые не имеют никакого реального значения для самозащиты или спасения народов.

И так целые десятилетия!.. И никто не понял, что таким образом становится соучастником армянской трагедии, уводя внимание народа от его единственного спасительного оружия – самозащиты.

Бывали высказывания в прессе, часто даже агитация в пользу самозащиты, но все это половинчато, не без предрасположенности к внешним силам, и потому – полуправда, бесполезно.

Журналистика, которая на протяжении десятилетий, после тысяч и тысяч жертв, не смогла указать на истинные причины бедствий своего народа, найти некую общую истину и постараться сделать ее психологией масс.

Журналистика, некоторые органы которой по отношению к внешним силам снисходительны, угодливы, льстивы, а к себе, к своему народу – раскольники, нетерпимы и высокомерны.

Журналистика, некоторые органы которой руководствуются уличными добродетелями или, восславляя силу и обаяние больших народов, подлым образом презирают свой собственный.

Журналистика, которая возбуждает групповые страсти и не способна воспринять одну простую истину, что самозащита народа – общее дело, в котором разные течения, разные направления должны быть единодушны.

Журналистика, которая после многолетнего воодушевления надеждами на помощь извне, сегодня, разочарованная, поносит налево и направо все народы и языки и не в состоянии понять, что если армянский народ не стремился, не прибег к самозащите и
подвергся избиению, то виноваты в этом не другие.

Журналистика, которая каждый день кричит о том, что армянский народ стал жертвой политики стремящихся к мировому господству народов, и, бессознательно погрязнув в перипетиях дипломатии, до смешного по-дилетантски рассуждает об ориентациях.

Такая журналистика армянскому народу не нужна.

Также как и армянская церковь, армянская пресса должна духовно обновиться.

Репортеров у нас много, даже в избытке; сегодня нужна перевоспитывающая публицистика.

- Публицистика, которая безошибочно определит все беды нашего племени, предложит радикальные методы, которая подвергнет переоценке наше прошлое и будет искать новые истины, которая высветит проблемы нашего народа и выявит его скрытые добродетели, которая увидит опасность, угрожающую нашему народу и станет набатом его духовного вооружения.

Пресса, наконец, которая освободится от проиностранных умонастроений и будет проповедовать мужество, которая, вместо развалин и останков, будет говорить о героическом народе и так – до тех пор, пока армянство, гордо встав на своем нагорье, не докажет миру, что оно – мужественное и храброе – хозяин своей родины и судьбы.

6

Партии.

В обязательном порядке должны обновиться духовно также и наши партии.

Они – в особенности.

Наши внутренние распри, противоборство играют на руку внешним врагам и направлены против нашего народа и нашей страны.

Трудно поверить, что ярость отвратительной межпартийной борьбы исходит только из любви к родному народу, о путях
спасения которого противоборствующие стороны имеют разное представление.

Единственным оружием борьбы наших партий должно было быть моральное порицание и не более, но не ложь, не клевета, не извращение действительности и не подобные аморальные и достойные осуждения действия.

По-детски наивны те партии, которые, отрицая мораль в политической борьбе, надеются, что смогут сохранить нравственную чистоту в своих рядах.

Нищета нравственного – значит нищета нравственных сил.

От имени одной части народа охаивать другую, противоположную по взглядам, и по-мальчишески отрицать ее право на существование еще не означает воспитывать свои ряды.

Бессмысленна и отвратительна критика, если она не созидательна.

Кто денно и нощно занят критикой недостатков своих противников, тот по меньшей мере идет на компромисс со своими пороками.

Такой может и выиграть, но приобретение будет за счет его нравственного здоровья.

Такой может нанести ущерб своему противнику, но сам не приобретет ничего.

Подлость остается подлостью даже в том случае, когда она оправдывается самыми священными интересами – она прежде всего развращает и ослабляет того, кто ее использует.

И смешно, и несправедливо говорить бесконечно только хорошее о своей партии и только плохое о других.

Подобные больны духом.

Заниматься популизмом – злоупотреблять темными чувствами масс - и сеять слепую ненависть к противникам – не означает вести идейную борьбу!

Такие люди подталкивают свои ряды к падению, такие люди – зло и для своих, и для противника, и для своего народа.

Страдая слепой ненавистью, некоторые наши партии забыли о святом деле самозащиты армянского народа, во имя чего, казалось бы, они и созданы.

Они продолжают раздраженную и взаимоисключающую борьбу, ослабляя себя и ослабляя наш народ, разрушая его коллективную душу, они делают то, что нужно нашему внешнему врагу.

И все это наивно называется народолюбием, когда, в сущности, осуществляется народоубийство.

Да, народоубийство.

§

Не понимать, что жизнь – бесконечное и неустанное обновление, есть умственная близорукость.

Духовная закостенелость – то же, что моральная смерть, умирание.

Безразличие, пессимизм, моральное умирание – составляющие медленного самоубийства народов.

Народы, не способные к обновлению, умирают ежечасно и ежесекундно.

Да, агонизируют те народы, которые ленивы духом, руководствуются случайностью, запутавшись в политических блужданиях и психологических ошибках.

Наши партии или не понимают этого, или не имеют времени понять.

Им не хватает истин, заключающих в себе спасение. Нет, не видно в них напряжения мысли и духа, а понять истины можно только таким напряжением.

Нет творчества, нет запасов моральных сил. Есть противоположное, есть хаос и анархия понятий, нравственный застой, есть моральный паразитизм – губительная психологическая атмосфера, в которой не взращиваются, не расцветают нравственные силы.

А в такой атмосфере воспитываются только трусливые, малодушные и пораженчески настроенные поколения – трусливый народ, большая часть сил которого уходит на страх и беспокойство.

Существует переоценка проиностранных ориентаций, сумасшедшее их противоборство – плод психологии слабых.

Есть нерешительность – то есть слабость, и нация, проявляющая ее, в наибольшей степени ускоряет и усиливает удар врага.

Есть все то, что подвергает будущее нашего народа опасности и делает его безнадежным.

Короче говоря, создалась ситуация, которая угрожает нашему народу смертью.

7

Те, кто совершенствуются нравственно, будь то отдельные личности или группы людей, прямо или косвенно способствуют нравственному развитию общества.

Наши партии, оставив византийкие споры и бессмысленное стремление любой ценой повергнуть друг друга наземь, оставив суетные усилия завуалировать собственную неполноценность каждодневным рекламированием недостатков соперника, - оставив все, обязательно должны заняться самовоспитанием.

Личность или народ всегда сильнее, чем нужда, чем опасность, чем враг, всегда способны превзойти себя, возвыситься над собой – если не испытывают недостатка в воле встать на ноги собственными силами.

Возвышаясь, возвысить наш народ духовно, само совершенствуясь, исправить душу народа.

Народы не проигрывают, если не хотят проиграть. Осознав эту истину, наши партии должны донести ее до нашего народа, чтобы вдохновить его. Наши партии и посредством них наш народ должны глубоко осознать, что:

- пока народ ропщет, молит, плачет, не нужно ему помогать, поскольку такой народ сам, по своей воле отказывается от своего права на существование;

- не стоит и не нужно помогать упавшему, если в нем недостает воли самостоятельно встать на ноги;

- кто не действует в полную силу, тот не имеет права ожидать помощи от других;

- народы, не способные защищаться собственными силами, наказываются гибелью;

- право есть понятие силы, а не логики, также как и борьба за право - нравственная основа существования народов – не есть проклятие, а благодать;

- обречен народ, если он поступается своими правами во имя преступного покоя, не так – в противном случае;

- слабый виноват в своей слабости. Слабость безнравственна, она создана, чтобы питать силу. Грех своей слабости народы искупают поражением, рабством и бесславным существованием;

- непобедим народ, который руководствуется духом;

- там, где присутствует дух - доказательство нравственных сил, там практически теряют свое значение численное превосходство, камень, металл. Тот, кто в союзе с духом, тот в союзе с нравственными силами, его возможности возрастают до невероятных высот, становятся неисчерпаемыми;

- в истории народов главную роль играют не внешние условия, не политическая ориентация, не случайности, а их психологический облик;

- внешние условия существования народа тесно связаны с его внутренним психологическим состоянием. Иначе говоря, каждый народ достигает того, что позволяет ему импульс его нравственных сил.

Осознавая все это, наши партии, наша церковь, наша школа, пресса обязаны изменить духовно наш народ.

Осознавая эту спасительную истину, воспринимая ее как часть своей сущности и воплощая ее в жизни, наша интеллигенция должна суметь, перевоспитав, духовно поднять армянский народ, она должна суметь сделать непобедимость духа залогом непобедимости нашего народа, его физического и нравственного существования.

§

Мы нуждаемся в перевоспитании, мудрое воспитание нужно нам – последняя карта народов, чье будущее в опасности.

Воспитание, которое коренным образом изменило бы до сих пор существующие и присущие слабым наши понятия о праве и политической морали, христианстве, силе и слабости, войне и мире.

Воспитание, которое вооружило бы армянство великим национальным чувством и бдительным сознанием, придало бы ему мужество и стало источником высокой любви к народу и преданности идее, заставило бы навсегда предпочесть общие выгоды личным, сделало бы счастьем каждого счастье всех, настроило бы всех, абсолютно всех почувствовать для себя больше обязанностей, чем прав, заставило бы армянина умирать, чтобы жить и дарить жизнь, а не жить, чтобы умирать, воспитание, которое осуществило бы в нашем народе возможную социальную справедливость – единственный залог отсутствия трусов, обездоленных и испорченных, а потому – единственный залог непобедимости нашей родины.

Спасительное воспитание, которое дало бы нам необходимые добродетели мужественных и уверенно смотрящих в будущее народов, которое вознесло бы нас на высшую ступень восприимчивости и чуткости – тех качеств, которые во сто крат увеличат нравственную мощь народа.

Воспитание, которое изменило бы духовно и спасло наш народ.

 

§

 

Вот такой созидательной и спасительной воспитательной работе должны решительно и безоговорочно отдаться все движущие нашу жизнь и ход нашей истории образования – под контролем высшего национального органа, избранного всеми течениями.

Вынося на публичное обсуждение вопрос о необходимости духовного обновления нашего народа, я хотел бы верить, что наша интеллигенция обеспокоена будущим нашего народа, что она – после огромных наших потерь – будет считать народоубийством продолжение старого и, исходя из железной необходимости, найдет в себе добродетель встать над партийностью, хотя бы в вопросе самозащиты нашего народа.

Впредь наша история должна быть не повторением ужасных ошибок, но их исправлением.

Впредь – ничего из того, что делалось и делается для облегчения деятельности нашего врага. Это должно стать нашим сегодняшним призывом к бдительности и спасению.

И если будет так, если поведет себя так наша интеллигенция – завтра всем народом мы достигнем того, чего хотим. Человечество не в состоянии представить себе те высоты, которых могут достичь отдельные личности и целые народы посредством развития своих духовных сил.

Будущее за теми народами, которые осознают и осуществляют на практике эту истину.

Завтра победит тот, кто еще сегодня одержит победу в своей душе.

Поймем, впитаем в себя эту истину и будем работать во имя будущего – если не хотим исчезнуть как нация.

Бейрут, 1929 г.